Война на весах Фемиды. Война 1941—1945 гг. в материалах следственно-судебных дел. Книга 1 - Вячеслав Звягинцев

Р. Клявиньш заявил в суде:

– Я всегда был противником фашистских настроений и к антисоветской организации не принадлежал.

Между тем, его доводы и аргументы судей вовсе не интересовали. 16 октября 1941 года Р. Клявиньш и другие генералы и офицеры были расстреляны49.

Военный прокурор Главной военной прокуратуры майор Назаров, занимавшийся пересмотром этого дела в 50-е годы прошлого века, установил множество несуразностей и нестыковок, свидетельствовавших о явной фабрикации предъявленных фигурантам этого дела обвинений. В частности, Комаров, Родос, Лихачев и другие известные костоломы госбезопасности выбили у «заговорщиков» показания, что идейным вдохновителем «антисоветской латышской военной организации» был автор философского религиозного труда «Космософия»50 Карлис Балодис, известный латвийский экономист, статистик и демограф. И никто из следователей даже не удосужился выяснить, что на самом деле автором этого труда была женщина – Эмма Апоре…

Профессор кафедры оперативного искусства академии Генерального штаба генерал-майор Иван Христофорович Паука – тоже латыш. Он проявил себя еще в годы гражданской войны, способствовал становлению М. В. Фрунзе как полководца. В 1920 году был начальником штаба Южного фронта и разрабатывал операцию по взятию Крыма. И. Х. Паука был обвинен в антисоветской деятельности. До суда он не дожил. Находясь под следствием, умер в тюрьме 23 мая 1943 года.

Основной причиной ареста старшего преподавателя военной академии химической защиты генерал-майора А. Н. Де-Лазари, судя по всему, явилась его фамилия. Германия вела войну в союзе с Италией, а древние предки Де-Лазари были итальянскими аристократами. Но его прапрадед еще в XVIII веке перебрался в Россию, а прадед уже воевал против Наполеона в русской армии. Надо сказать, что из-за иностранной фамилии в годы войны пострадал не только Де-Лазари. Среди таковых – профессор артиллерийской академии генерал-майор артиллерии П. А. Гельвих51, командир 6-й запасной артиллерийской бригады А. А. Вейс. Последний, не признав вину ни на следствии, ни в суде, прямо заявлял, что его «арестовали не за совершение преступлений, а как лицо немецкого происхождения»52…

Генералы К. А. Мерецков, П. В. Рычагов и И. И. Проскуров, арестованные на второй и третий день войны, судя по всему, должны были стать ключевыми фигурантами очередного грандиозного судебного процесса, организацией которого НКВД активно занималось в первой половине 1941 года. Все – Герои Советского Союза, участники боевых действий в Испании. Последний из них, генерал-лейтенант авиации Проскуров, в 1939 году перешел с летной работы на должность начальника Разведывательного управления РККА, но незадолго до ареста был снова переведен в состав ВВС РККА.

Вероятно, в ядро «заговорщиков» по этому делу должны были войти все предвоенные руководители Военно-воздушных сил страны. Кроме заместителя наркома обороны СССР, Героя Советского Союза генерал-лейтенанта авиации П. В. Рычагова53, это дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Я. В. Смушкевич54 и командующий войсками Прибалтийского Особого военного округа генерал-полковник А. Д. Локтионов55 (все трое в разное время возглавляли ВВС РККА).

Среди арестованных – начальник Управления ПВО Наркомата обороны СССР Герой Советского Союза генерал-полковник Г. М. Штерн, начальник Военно-воздушной академии генерал-лейтенант авиации Ф. К. Арженухин, начальник НИИ ВВС, начальник летно-испытательного центра генерал-майор авиации А. И. Филин и другие известные летчики56.

Всего же в 1941 году было арестовано около 30 известных в стране военных авиаторов или командиров, имеющих непосредственное отношение к авиации. 8 из них были Героями Советского Союза. Большинство имело опыт боевых действий в Испании, в районе реки Халкин-Гол и озера Хасан или в Финляндии.

Принято считать, что официальным поводом для арестов военных авиаторов явилось большое количество ЧП с человеческими жертвами. Действительно в предвоенные годы ВВС РККА ежегодно теряли немало самолетов. В начале 1941 года, когда в летные части стали поступать новые скоростные самолеты и началось переучивание личного состава, количество катастроф еще более возросло. Объективно все это было вызвано бурным ростом советской военной авиации при недостаточной квалификации летчиков. Однако Кремль пришел к другим выводам. Л. Берия и В. Меркулов четко уловили негативное отношение вождя к руководству ВВС. Были отданы соответствующие распоряжения, отфильтрован старый компромат из дел 37—38 годов. После чего, сначала в оперативных справках сотрудников НКВД, а затем и в протоколах допросов, причины автокатастроф стали увязывать с контрреволюционной деятельностью мощной, законспирированной антисоветской организации, возглавляемой героями-летчиками.

10 мая 1941 г. в связи с неудовлетворительной боевой подготовкой Политбюро ЦК ВКП (б) приняло решение о снятии с должностей командующих ВВС Московского и Орловского военных округов Героя Советского Союза генерал-лейтенанта авиации П. И. Пумпура и генерал-майора авиации П. А. Котова. Последнего назначили преподавателем военной академии, и он избежал репрессий. А Пумпура обвинили в неправильном подборе кадров и протаскивании на должность своего помощника еще одного Героя Советского Союза – генерал-майора авиации Э. Г. Шахта. Он, по версии следствия, являлся «подозрительным человеком». Шахт был арестован 30 мая 1941 года, Пумпур – на следующий день.

В предгрозовом июне, помимо упомянутых Г. Штерна и Я. Смушкевича, были также арестованы генерал-лейтенант авиации П. А. Алексеев (пом. командующего ВВС ПриВО), генерал-майоры авиации А. А. Левин (заместитель командующего ВВС ЛенВО), П. П. Юсупов (заместитель начальника штаба ВВС РККА), комбриги А. И. Орловский (командир авиадивизии), И. И. Черний (начальник курсов усовершенствования командного состава ВВС), комдив Н. Н. Васильченко (помощник главного инспектора ВВС РККА) и другие военачальники. Кроме того, были сняты с должностей и лишены генеральских званий бывший начальник Управления кадров ГУ ВВС В. П. Белов и бывший начальник Липецких авиационных курсов И. В. Васильев.

После столь масштабного разгрома авиационных кадров, приведшего к оголению многих ключевых должностей, становятся более понятными и объяснимыми причины (а их немало) практически полного уничтожения нашей военной авиации в первые дни войны57.

Казалось бы, первые трагические дни войны должны охладить горячие головы инициаторов расправы над авиаторами. Но этого не произошло. Ставка на страх перед репрессиями сохранилась. Вслед за П. Рычаговым и И. Проскуровым, уже после фашистского вторжения были арестованы: командующий ВВС Северо-Западного фронта генерал-майор авиации А. П. Ионов и командующий ВВС Юго-Западного фронта Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Е. С. Птухин, начальник штаба ВВС РККА генерал-майор авиации П. С. Володин, начальник Военно-воздушной академии генерал-лейтенант авиации Ф. К. Арженухин. Аресты продолжились и в июле: командующий ВВС Западного фронта генерал-майор авиации А. И. Таюрский (8 июля), командующий ВВС Дальневосточного фронта генерал-лейтенант авиации К. М. Гусев (11 июля)58, начальник штаба ВВС Юго-Западного фронта генерал-майор авиации Н. А. Ласкин (12 июля).

Обращает на себя внимание, что в обвинениях, предъявленных этим генералам, помимо довоенного компромата об их участии в антисоветском военном заговоре, отсутствуют формулировки (помимо общих фраз о преступном руководстве войсками) о халатности и бездеятельности, допущенных в начальный период войны и повлекших уничтожение самолетов. Судя по всему, обвинения тогда еще не были окончательно сформулированы следователями, еще не приобрели своей завершенности…

Вал репрессий в отношении командного и начальствующего состава Военно-воздушных сил усилило неслыханное по своей дерзости событие, произошедшее 15 мая 1941 г. Мало кто знает и сегодня, что задолго до М. Руста немецкий самолет «Юнкерс-52», незамеченный постами наблюдения ПВО вторгся в советское воздушное пространство, беспрепятственно пролетел по маршруту Белосток – Минск – Смоленск – Москва и благополучно приземлился в центре столицы – на аэродроме в районе стадиона «Динамо».

По мнению П. Судоплатова это происшествие явилось последней каплей, переполнившей чашу терпения И. Сталина: «Это вызвало переполох в Кремле и привело к волне репрессий в среде военного командования: началось с увольнений, затем последовали аресты и расстрел высшего командования ВВС»59.